Полтора века назад на одной из раскопанных в Месопотамии глиняных табличек было обнаружено начало библейской легенды о Всемирном потопе. Найденный отрывок текста является памятником шумерской письменности, связанным с культурой народа; артефактом, споры о происхождении которого до сих пор ведут исследователи, специализирующиеся в разных областях знаний.
Влияние водной стихии
Язык этого народа до сих пор не удается генетически связать ни с одним из известных языков планеты. Сейчас шумерский – мертвый. Попросту говоря, нет никого из людей, кто мог бы на нем разговаривать.
Герой шумерского мифа звался не Ноем, а Зиасудрой, спасительным судном был не ковчег, а большая ладья. Мы полагаем, что описание вселенской катастрофы в Ветхом Завете восходит к древнейшему месопотамскому прототипу, который первоначально заимствовали у шумеров их северные соседи – восточносемитические аккадцы. Далее миф о потопе мигрировал в культуру вавилонян, а затем уже в несколько переосмысленном виде вошел в древнееврейскую традицию. Это легко объясняется тем, что еврейский народ около полувека находился в плену у Вавилонского царства, то есть с 587 года до нашей эры.
Сильное влияние водной стихии отражается не только в мифологии, но и в гороскопе шумеров. Так, вероятно, изображение Козерога как козленка с рыбьим хвостом тоже пришло от шумеров и связано с богом Энки. Рыба указывает на недоступные человеку глубины мудрости, а козленок несет пророчество о судьбе человечества. Рыбы у шумеров назывались хвостами и символизировали завершение цикла, возвращение в водяной хаос, отдых земли, темное время и мудрость, обретаемую в борьбе с роком.
Некоторые образы шумерских мифов до сих пор вызывают вопросы. Например, образ длинноволосого бородатого великана, который держит в руках сосуд с двумя извергающимися из него потоками воды. Этот образ в дальнейшем трансформировался в водолея, его символика связывается с сезоном дождей, начинавшимся в Вавилоне примерно в то же время.
Не только миф, еще и история
Помимо отражения в мифах, выявлены и реалии, указывающие на то, что природная катастрофа действительно могла произойти. Крупным толчком исследований шумерской цивилизации стали раскопки Поля Эмиля Ботта и Остина Генри Лэйарда, в результате которых в северной части Ирака были обнаружены Кальху и Ниневия – две столицы Ассирии. В 1849 году удалось найти библиотеку царя Ниневии – Ашшурбанапала, она состояла из двадцати тысяч глиняных клинописных табличек. А во время раскопок в Уре Леонард Вулли выявил следы глобального наводнения, случившегося в середине IV тысячелетия до нашей эры. Стихийное бедствие стало причиной гибели целых цивилизаций.
Следует отметить, что исследуемый нами народ, позаимствовав некоторую часть культурной лексикиу других по происхождению народов, в частности у праиндоевропейцев, которые исторически оказались вовлеченными с шумерами в межкультурные коммуникации.
Раннешумерское воздействие
Это обстоятельство способствовало последующему влиянию шумеров в переднеазиатском регионе не только на западных семитов. Например, на финикийцев, но также на хурритов, эламитов, хеттов и прочих. Даже становление Древнего Египта некоторые исследователи аргументировано связывают с раннешумерским воздействием.
Установлена двойственная связь шумеров с археологической культурой Южного Убейда (конец V – начало IV тысячелетия до нашей эры). Ее носители-земледельцы и скотоводы уже освоили в тот период ткачество и гончарное дело, умели изготавливать не только каменные, но и медные орудия труда.
Прашумеры-убейдцы обитали в домах, сооруженных из высушенных на солнце глиняных кирпичей или из тростника, обмазанного глиной. Из сырца-кирпича они возводили и храмы древних святилищ. Изобретение колеса, телег, письменности, десятичной и шестидесятиричной систем исчисления, создание мощной ирригационной системы, организация торговли с Сирией, Малой Азией, судоходство и мореходство – достижение шумеров, унаследовавших культуру убейда.
В дошедших до нас вербальных памятниках шумеры указывают на легендарный остров Дильмун (видимо, нынешний Бахрейн в Персидском заливе) как на прародину, где они помещали предтечу библейского рая – сад Эдем. Возможно указанный архипелаг был лишь вторичным очагом их расселения в Двуречье. Ведь есть некоторые основания возводить начало родословной Убейда к ранненеолитической Тахунийской культуре, представители которой, будучи пионерами пастушеского скотоводства, как одной из двух разновидностей производящего хозяйства (земледельчества и скотоводства), одно время доминировали в Западной Азии.
Происхождение древних народов
Исследователи установили тождество тахунийцев с палеоевропейскими мигрантами. Как и свидерцы (носители культуры финального палеолита IX–VIII тыс. до н. э. на территории Центральной и Восточной Европы), тахунийцы были вооружены луком и стрелами, а в оседлых поселениях строили прямоугольные по форме дома, сходные с их прежними жилищами в лесотундре на европейском континенте. Следы Тахунийской культуры найдены на протяжении больших пространств – от севера Египта до Анатолии и современного Ирака. Не исключено, что храмовый комплекс в Гебекли-тепе на северо-востоке Сирии с рельефными изображениями промысловых животных – это детище тахунийцев, просуществовавших до VIII тыс. лет до нашей эры, относящееся к поздней фазе Натуфа.
Разрушив городище прасемитов с круглыми домами, тахунийцы все-таки восприняли навыки земледелия, фактически обменяв последние на атрибуты пастушеского хозяйства. Вероятно, в результате восстания покоренных аборигенов или по каким-то другим причинам тахунийцы впоследствии были вытеснены из занятых областей, их след в истории теряется.
Возможно, остатки тахунийцев нашли убежище в малоосвоенных, почти непригодных для обитания и к тому же заболоченных уголках юга Двуречья, став позже родоначальниками новой культуры, – уже на местной почве. В пользу этой гипотезы свидетельствуют некоторые факты сходства обеих культур, в частности связанные с ролью охоты, что не совсем характерно для прирожденных земледельцев.
С истоками происхождения семитских народов тоже не все ясно. В афразийской семье, относимой к ностратам (Владислав Маркович Иллич-Свитыч, Арон Борисович Долгопольский), точнее, к более широкой общности пароностратов (Сергей Анатольевич Старостин), только семиты локализованы в Азии, тогда как другие их сородичи – кушиты, берберо-ливийцы, чадцы и древние египтяне в историческое время жили в северной части Африки.
Относить же тахунийцев к праиндоевропейцам, следуя мнению упомянутых выше ученых, будет в корне неверным, поскольку последние принадлежат к ностратическому стволу с прародиной в западноазиатском регионе.
Потому раннее некоторые ученые считали семитов выходцами из африканской ойкумены. Подобные мнения приведены, в частности, в одном из томов Всемирной истории, изданной в советский период. Но проведенный Александром Милитаревым лингвоанализ показал, что не только семиты, но и другие группы афразийцев первоначально сформировались в Азии. Тогда сохраняют силу две версии: либо семиты, будучи более продвинутой в культурно-хозяйственном отношении группой, сами вытеснили в Африку носителей иных афразийских языков; либо из-за каких-то причин они оказались в Западной Азии единственной ветвью афразийцев, не подвергшейся вытеснению представителями достаточно воинственной этнолингвистической общности. Эти процессы могли происходить лишь на стадиях неолита и энеолита восточного Средиземноморья, когда никаких явных следов тахунийцев там уже давно не существовало. Зато из ностратического ствола в центре Малой Азии обособились праиндоевропейцы. Они одомашнили корову, широко распространили свое влияние из первоначальный очаг в Чатал-Гуюке (долине реки Конья в Юго-центральной Анатолии).
Лепта шумеров
Праиндоевропейский субстрат обнаруживается не только у шумеров, но и у эблаитов и угаритян Сирии, которые относятся к западным семитам Сирии (по данным Геральда Николаевича Матюшина – автора известных публикаций по истории Древнего востока и «Археолологического словаря»)
Только праиндоевропейцы, а не прахатты или прахурриты, заявившие о себе на исторической арене значительно позже, могли быть силой, на некоторое время утвердившейся в Западной Азии. Семиты, став пастухами, были, по-видимому, вынуждены в рассматриваемый период освоить прилегающие к северу Сирии и Двуречья горы Тавра в истоках Тигра и Евфрата. Недаром шумерские хроники повествуют о пришлых семитах как бывших горцах.
Известно, что культ Яхве в монотеистической религии иудаизма древних евреев первоначально был перенесен в Палестину под именем Иево группой племен, прибывшей с юга Аравии. Возможно, что этот культ был заимствован там от несемитских племен.
Ведь еврейские племена, прибывшие с востока, с верховьев Евфрата, почитали не Яхве, а стоявшего на вершине пантеона бога гор Эль Шаддая (‘ēl Šaddāy), наряду с Элохимом. Яхве первоначально в качестве бога почитали только в колене Иуды и лишь позднее он превратился в главное и единственное божество, покровителя древнеизраильского совета племен.
С тех пор, очевидно, и нужно вести отсчет всех монотеистических религий Старого и Нового Света, определенную лепту в которые внесли шумеры.
Марина Черникова (заведующая отделом искусств СОУНБ), Виктор Яковлев (независимый исследователь, читатель СОУНБ)
Среди источников, на которые опирались авторы текста, значительное место заняли труды Владимира Емельянова – российского востоковеда-шумеролога, литературоведа и переводчика, кандидата исторических наук, доктора философских наук.