В последнее время в Самаре доброй традицией стало проводить вечера и выходные в галерее «Новое пространство» областной научной библиотеки. Здесь проходят замечательные концерты, мы открываем для себя новые имена в искусстве, тут всегда интересно и увлекательно. Где же еще, если не в одной из лучших галерей города, участвовать в культурологических дискуссиях и погружаться в глубины многогранных художественных миров?
Очень любопытный разговор случился между известным самарским художником и педагогом Алексеем Давыдовым и руководителем галереи «Новое пространство» Дмитрием Вырыпаевым на экскурсии по выставке замечательного художника Владимира Кожанова. «Привычка читать» делится с вами впечатлениями от услышанного, ведь тема грани между художником и ремесленником волнует сегодня многих.
Ремесло или божий дар?
Алексей Давыдов (А.Д.): «Давайте посмотрим работы. Вот тут ещё присутствует реальный лес. Здесь мы его уже не видим, только считываем через настроение, через драматургию. У ремесленника всегда школа, у художника – поиск своего направления.
Обычный человек, погружая себя в действительность, считывает предметы на узнавание…».
Дмитрий Вырыпаев (Д.В.): «Я бы еще добавил: считывает практическую пользу… Здесь часто бывают представители академической среды, мы ведём за закрытыми дверями интересные философско-культурологические разговоры. Так вот, мы не раз приходили к мысли, что гений отличается от просто крепкого мастера именно уровнем сознания. Допустим, вот лежит обычный молоток, гению он видится потрясающе красивым, сразу же порождает целую систему символов и сложносочинённых конструкций, которые, на мой взгляд, он никогда бы логически просчитать не смог. Всё это делается спонтанно, по наитию. Кто-то скажет “это работа души”, что не совсем верно. Конечно, душа со временем натренировывается. Но сколько для этого времени понадобится? Конечно, с ремесленниками такого не произойдет.
Но ничего плохого в деятельности ремесленников нет. Наоборот, нам всем нужны красивые вещи, которые они умеют производить. Нам всем хочется иметь что-то сделанное индивидуально. Но есть ещё и те, кому надо получить нечто от Бога, что каким-то образом особенно напитывает душу.
Поэтому у меня вопрос к Алексею: Владимир Кожанов – художник?»
А.Д.: «Для меня – однозначно. Даже бесспорно. И я сегодня попытаюсь это аргументировать. Мы уже видим немножко другое мышление, а это уже движение. Вот ещё в соседнем зале находятся работы Владимира, которые представляют его именно как хорошего ремесленника, представителя определённой реалистической художественной школы. Большинство, обладая этой школой, продолжают двигаться дальше в контексте развития, заданной в этой школе. У нас в Самаре много подобных примеров. Лишь единицы способны преодолеть эти границы, используя её как фундамент для дальнейшего развития, для того чтобы оттолкнуться для влета, для создания нового направления».
От ученика – к творцу собственного мира
Д.В.: «Немного кухни. Когда я впервые увидел работы Кожанова, мне показалось, что в результате мы сделаем хорошую крепкую выставку. Не судьба! Конечно, здесь наследие большого, крупного, очень необычного Мастера. Оно меня поразило и не перестаёт поражать изо дня в день. Экспозиция выстроена так, чтобы можно было проследить путь ученика, крепкого ремесленника, который напитывает себя, приходя к уже зрелому мастерству. В центре галереи мы уже попадаем в мир Владимира Кожанова. Это уже если не финиш, то уж очень высокий, зрелый уровень».
А.Д.: «Если мы посмотрим внимательно, то нам откроется момент творческого исследования. Вот сюжет: лес, природа, с чего и начинался разговор. Мы видим исследование различных уровней горизонта, взгляд перетекает в холмы. Где-то между деревьями возникает некий диалог. Вот движение к облаку. Появляются некие деформации. Точно так же мы видим, как Владимир исследует образ человека и доводит его до некого символа, а потом происходит кристаллизация образно-символической структуры. И тут, находясь в зале, где происходит такое художественное исследование, мы начинаем что-то придумывать. То есть он нам даёт возможность самим что-то каждый раз открывать».
Д.В.: «Получается, мы вычислили, в чём сила мастера. Настоящий художник, создавая такие конструкции, позволяет нам самим автоматически повышать свой уровень сознания, как бы мысленно дописывая работу. Позволяет становиться причастными, вступать с ним в сотворчество. Это невероятно ценные дары, если, конечно, мы правильно ими пользуемся».
А.Д.: «То есть, это художник, который открывает какое-то своё направление и дальше начинает в нём методически работать. Допустим, в картине “Майский ветер” присутствуют черты сразу двух направлений: абстрактного и символизма. Такое происходит крайне редко, практически невозможно их совместить. Но мы-то чувствуем! Это ещё один пунктик в цепи доказательства существования особого мышления, которым обладает настоящий художник. Оно отличается системностью, образностью и методичностью».
И еще немного мистики
Во время экскурсии в непринужденном диалоге наши эксперты невольно нашли еще один момент, правда, он находится уже за гранью обычной земной логики. Подлинного творца ведет некое провиденье. Мистика, если хотите. Причем не только при жизни.
А.Д.: «А я историю хочу одну рассказать. Здесь есть совершенно уникальная работа Владимира. Она находится в коллекции мамы моего друга. Однажды он позвонил мне и неожиданно говорит: “Как бы было здорово, если бы вот именно эта картина когда-нибудь каким-нибудь чудесным образом оказалось бы на выставке”. И что происходит? Выставка! Тогда друг говорит невзначай: “Мама, рамка всё-таки не подходит к этой картине, давай возьмём и переоформим ее”. Она спокойно ждет работу, когда узнает о выставке ”Полное собрание сочинений”, приходит на открытие, заходит в этот зал… И я даже не знаю, что она почувствовала. Думаю, ощущения были острыми».
Д.В.: «Всё что, как говорится, посылает Рука Бога, мы обязательно берём. Как показывает практика, в итоге всё каким-то образом встает. Так вышло и тогда, когда буквально в последний день перед открытием неожиданно к нам пришёл сотрудник художественного музея и принёс папочку с эскизами Владимира. Их тоже можно здесь увидеть. Это феноменально! Там можно увидеть всю внутреннюю кухню художника, который прорабатывает буквально всё до нюансов – цвет, текстуру».
А.Д.: «Да. Его эскизы настолько детально обработаны. Так может получиться только у мастера, который умеет работать с деревом. Мне приходилось сталкиваться с подобными набросками, где вот всё досконально вычерчено. Именно через эти эскизы мы получили возможность отследить процесс мышления художника».
В разговоре Алексей упомянул, что ему довелось присутствовать на небольшой, еще прижизненной выставке Владимира Кожанова. Он тогда предстал перед посетителями на удивление скромным человеком. О себе он ничего не рассказывал, всё, что можно было там услышать, говорили его друзья-искусствоведы. Парадоксально. Но, кажется, он так и задумал сделать, чтобы мы сами посмотрели и разобрались. Он и сейчас оставляет нам возможность додумать, дочитать, вступить с ним в сотворчество.
Галерея областной научной библиотеки славится тем, что дарит самарским любителям живописи новые имена и впечатления. Так, экспозиция «Полное собрание сочинений» Владимира Кожанова не только обратила внимание на один из ярчайших феноменов самарской школы, но и стала неким мостиком к недавно открывшемуся арт-проекту «Маска. Идол. Тотем». Работу Владимира Кожанова сейчас можно встретить, как только попадаешь в выставочное пространство.
Куратором масштабного арт-проекта стал Алексей Давыдов. В экспозиции можно увидеть, как представители трёх поколений художников пытаются осмыслить вечные архетипические образы из тех, что возникли в эпоху формирования первобытных культурных кодов. И вот парадокс: в век искусственного интеллекта и космических технологий тема масок и всего, что с ней связано, становится не просто актуальной, но еще и полностью переосмысливается. И вот творцы, а за ними и современные зрители с огромным интересом вновь и вновь обращаются к истокам и генезису «маски», «идола», и «тотема»… А также к личностям, которых эти маски скрывают, к тем, в ком тысяча лиц.
Записывала Майя Брод